Люди и судьбы. Поход подо льдами



В сентябре 1993 года исполняется 50 лет первому подледному переходу советской атомной подлодки «К-115» из Баренцева моря в Тихий океан со всплытием в районе Северного полюса. За этот рейс командир экипажа, капитан 2-го ранга Иван Романович Дубяга был удостоен Золотой Звезды Героя Советского Союза. В Указе о награждении от 18 февраля 1964 года отмечено, что такой переход раньше не совершал никто, а И.Р.Дубяга награжден «за образцовое выполнение задания командования и проявленные при этом личное мужество и отвагу».
Экипаж «К-115» в течение почти восьми месяцев (с 29.09.1961 г. по 19.05.1962 г.) обучался в Центре подготовки подводников в Обнинске. Здесь будущие покорители Арктики под руководством своего командира занимались отработкой курсовых задач и приобретали навыки управления ядерной установкой. Эти знания были закреплены многомесячным поддержанием постоянной боевой готовности на недавно спущенной на воду подлодке. В поход она вышла с базы Северного флота на Кольском полуострове 3 сентября 1963 года, а завершила - 17 сентября того же года в бухте Крашенинникова. Самая трудная часть маршрута – 1570 морских миль – была преодолена под вечными льдами.
Воинскую службу И.Р.Дубяга закончил в звании контр-адмирала. В 80-е годы он был председателем ленинградского ДОСААФ. Обнинский журналист Олег Чечин, работая тогда спец. корреспондентом журнала «Кругозор», встречался с ним в эти годы и записал его воспоминания. На их основе была подготовлена звуковая страничка журнала об одновременном субарктическом переходе подо льдами двух советских атомных подводных лодок. Но экипажу А.П.Михайловского всплыть тогда в районе «Северного полюса не удалось.
Объем гибкой пластинки «Кругозора» N6 - 1988 г. был невелик – всего 6,5 минут звучания, или менее 3,5 страниц текста. Многим интересным подробностям не нашлось там места. В новой публикации контр-адмирал И.РДубяга, к сожалению, умерший в феврале 1999 года (похоронен на Никольском кладбище Санкт-Петербурга), рассказывает о посещении полярников, дрейфовавших на станции «Северный полюс-12».
- Точка нашего погружения под паковые льды была назначена севернее мыса Желания на оконечности Новой Земли. Здесь как раз проходила кромка сплошного льда. Всплыв в этой точке 4 сентября 1963 года, мы осмотрели место, откуда нам предстояло взять старт. Баренцево море провожало нас приветливо. Не было ни волнения, ни ветра. Лишь кое-где были видны небольшие глыбы, оторвавшиеся от пакового льда. Несколько таких глыб прижалось к борту подводной лодки - они показались мне похожими на медвежат, потерявших кормилицу-мать.
А вдали, к Полюсу, горизонт горбился от торосов. Перед нами словно вставала неприступная стена. Там, по курсу, могли встретиться айсберги, которые сползали в океан с побережья Шпицбергена, Земли Франца Иосифа и Новой Земли. Толщина ледового панциря в Арктике обычно не менее трех метров. Взломать его корпусом лодки или взорвать имевшимися у нас на борту средствами тогда было невозможно. Перед погружением к нам подошло спасательное гидрографическое судно "Памир". Мы уточнили свои координаты и, приняв последние дружеские напутствия, задраили люк.
Мало кто знал на берегу о полученном нами приказе. Наш рейс должен был доказать возможность длительного плавания подо льдами атомных подводных кораблей. Когда лодка спустилась на заданную глубину, я отдал команду взять курс ноль - точно на Северный полюс. Наш маршрут проходил желобом Святой Анны. Это самая углубленная часть океана между Землей Франца Иосифа и островом Визе. А затем, согласно плану, мы повернули на восток.
В те годы Северный Ледовитый океан был изучен детально лишь вблизи побережья. А под никогда не тающими паковыми льдами имелось еще немало белых пятен. Глубины там были измерены выборочно, по направлению дрейфа полярных станций "Северный полюс". Даже нанесенные на карту подводные хребты Ломоносова и Менделеева, открытые советскими учёными, обозначались лишь ориентировочно. И никто не мог поручиться, что на пути атомной подводной лодки, способной идти со скоростью пассажирского поезда, не встретятся какие-нибудь "сюрпризы".
Один из них нас «поджидал» при подходе к хребту Ломоносова. Я отдыхал в своей каюте. Отдыхал, конечно, относительно - из-за постоянного напряжения в походе я почти не спал. И вдруг слышу сквозь дремоту встревоженные голоса по переговорной связи с центральным постом. На вахте в тот момент стоял помощник командира, капитан 3-го ранга Владимир Шувалов - грамотный, расторопный офицер. Он разговаривал со штурманом и был явно чем-то озадачен. Я бегом направился на центральный пост.
То, что я увидел, поразило и меня. Эхолот показывал, что перед носом подводной лодки почти отвесно поднимался грунт! Впечатление было такое, словно дно вставало на дыбы. Пришлось сбавить ход до трех узлов и уменьшить глубину погружения. Всплыть мы не могли - над нами был сплошной торосистый лед. До его нижнего края оставалось метров тридцать, когда подъем прекратился. Я распорядился задним ходом остановить лодку. Затем мы толчками стали продвигаться вперед по зазору между дном и льдом.
К счастью, это продолжалось недолго: грунт под нами так же круто оборвался вниз. Нам встретилась "сахарная голова" - так моряки называют коническую гору с очень сильным уклоном откосов. О ее существовании подо льдом никто тогда не подозревал. Мы шли по картографической сетке - это чистый лист бумаги с линиями географических координат. И на эту сетку первыми нанесли три "сахарные головы", обнаруженные нами на хребте Ломоносова.
Неожиданности подстерегали не только в океане. За хребтом Ломоносова у нас вышел из строя опреснитель морской воды. Это грозило остановкой двигателя - ядерный реактор не может обойтись без исключительно чистой воды. На борту ее получали, подвергая соленую морскую воду двойной перегонке. За шесть напряженных часов механик, капитан 3-го ранга Борис Гапешко и его помощники прочистили опреснитель и устранили неполадки. Вот когда пригодилась предварительная подготовка в Обнинске!
Тяжело было людям работать в тесном отсеке, дыша искусственным кислородом. Но никто не дрогнул на своем боевом посту. Наша профессия в чем-то сродни профессии космонавта. Под водой, как и в космосе, человек "зажат" в органическое пространство, за пределами которого - враждебная среда. Она напоминает о себе, когда на большой глубине от перегрузок начинают похлопывать металлические переборки внутри корпуса. И так же, как космонавты, подводники страдают от гиподинамии. После возвращения из длительного похода ноги на берегу ломит, словно после многочасовой лыжной гонки.
Наш экипаж был молодым. Большинство офицеров недавно окончили Высшее военно-морское инженерное училище имени Ф.Э.Дзержинского. Звание "старший лейтенант" многие получили уже во время приемки или подготовки атомного корабля к подледному трансарктическому переходу. Перед выходом в море меня инструктировал Главком ВМФ СССР, Адмирал Флота Советского Союза Сергей Георгиевич Горшков. Он выразил пожелание, чтобы мы, если представится возможность, навестили советских полярников, дрейфовавших во льдах Арктики. Нам, конечно, и самим было интересно побывать у них в гостях.
Впереди по курсу у нас было две дрейфующие полярные станции: "Северный полюс-10" и "Северный полюс-12". Обе они были оснащены подводными маяками-«шумилками», издававшими под водой звук, который могли запеленговать гидроакустики подводной лодки. Ориентируясь на эти "шумилки", мы вышли вначале на станцию СП-1О. Она была размещена на очень мощной льдине. Мы кружили под ней часа четыре, но так и не смогли обнаружить поблизости какой-нибудь полыньи, где можно было бы всплыть.
Во время этого кружения лодке приходилось часто менять курс. Тут впервые почувствовалось на практике, как трудно ориентироваться в высоких широтах по навигационным приборам. Обычному компасу здесь доверять нельзя - магнитная стрелка отклонялась от нужного направления на 160-170 градусов. И гирокомпас требовал постоянной корректировки, выходя из меридиана на девять градусов вследствие близости оси вращения Земли. Приходилось делать сложные перерасчеты. Мы рисковали потерять курс в океане, что равнозначно было гибели. По настоятельной просьбе штурмана капитан-лейтенанта Петрова я прекратил попытки всплыть вблизи СП-10.
Вторая полярная станция находилась на более низкой широте. Вскоре мы вышли на нее и, к нашей радости, обнаружили подходящее разводье. Оно мелькнуло в перископе более светлым пятном на темном фоне пакового льда. Длина разводья была метров 150 - лодка могла в нем уместиться. Мы вернулись назад и довольно точно попали под полынью. Но чистая вода в ней уже успела затянуться ледовой коркой.
Когда подводная лодка всплыла, рубка приподняла молодой лед. Он еще долго держал нас, не выпуская на поверхность. Пришлось продавливать этот ледяной пласт продутием главного балласта. Наконец, мы услышали треск, и наш подводный корабль вынырнул из глубины Северного Ледовитого океана в районе никогда не тающих льдов. Это случилось 10 сентября 1953 года около 15 часов дня по Московскому времени.
Выйдя на мостик, я обнаружил, что из-подо льда торчала только рубка. Весь корпус подводной лодки был обложен мощными ледяными глыбами толщиной около метра. Меня так и подмывало сесть на одну из них и скатиться с борта на спрессованный ветром снежный наст! Голова кружилась от радости, что всплытие удалось. А каким вкусным и сладким показался арктический воздух - самый чистый, каким только я дышал на Земле!
Осмотрев горизонт, мы заметили в километрах семи от лодки маленькие черные точки. Это был лагерь полярников. Желающих их навестить оказалось слишком много. Пришлось мне делать отбор - с учетом, прежде всего, занятости на вахте и опыта хождения по торосистому льду. Я сам таким опытом не обладал. В нашу делегацию вошло семь человек, остальные утешились футболом. Мяч гоняли по льду у самого борта корабля. Погода была хорошая - ветер небольшой, мороз всего минус семь градусов.
В экипаже подводной лодки был здоровяк-гидрограф Гойнаровский. Днем ему полагалось наблюдать небесные светила в теодолит, но в тот день наблюдать было нечего, поскольку небо заволокли облака. Гойнаровский утверждал, что уже не раз бывал на полярных станциях и что, следовательно, он знает, как ходить по арктическим льдам. Я его пустил вперёд в качестве проводника. Но в первой же полынье, встретившейся на нашем пути, гидрограф принял ледяную купель.
К счастью, «проводник» провалился только по пояс, и мы успели вытащить его из воды. Переодеть пострадавшего товарища было не во что, а возвращаться на корабль ему не хотелось. Как потом выяснилось, начальник полярной станции СП-12 Леонид Беляков был его давним приятелем. Они встречались друг с другом ещё в студенческие годы в Ленинграде и даже участвовали вместе в соревнованиях по самбо. Гойнаровский взмолился, чтобы его не отсылали обратно. Мы разрешили ему остаться в нашей делегации, но при условии, чтобы он шел теперь не впереди, а в "хвосте". "Помилование" проводника стоило мне мозолей на пятках. Я отдал Гойнаровскому свои носки и остался в обуви на босу ногу.
(продолжение следует).
Публикацию подготовил О.Чечин.



Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
№92 (3827)
№91 (3826)
№90 (3825)
№89 (3824)
№87-88 (3822-3823)
№86 (3821)
№85 (3820)
№84 (3819)
№83 (3818)
№81-82 (3816-3817)
№80 (3815)
№79 (3814)
№78 (3813)
№77 (3812)
№76 (3811)
 
По теме
В Администрацию города Обнинска 18 марта 2024 года поступило уведомление государственной жилищной инспекции Калужской области об исключении из реестра лицензий Калужской области сведения о многоквартирном доме № 6 по ул.
Два юбилея в одном концерте - Гaзeтa Обнинск Тридцатого марта на сцене Дома учёных пройдут два юбилейных концерта: камерный хор «Партес» празднует своё сорокапятилетие, а классик-хор «Канцона» школы искусств номер два – тридцатипятилетие.
Гaзeтa Обнинск
В Турынино появится клуб многодетных мам - Городская Дума «У нас в округе более трехсот многодетных мам. Ко мне на прием пришли Кристина Блинова и Анна Матевосова с очень интересным предложением – создать в округе клуб по интересам для многодетных мамочек.
Городская Дума
Якутские лидеры здравоохранения в МНТК Смоленск - Калужский филиал МНТК Микрохирургия глаза 26 марта 2024 года Лечебно-диагностическое отделение Калужского филиала МНТК имени Фёдорова в Смоленске с рабочим визитом посетили главный врач Якутской республиканской офтальмологической клинической больницы,
Калужский филиал МНТК Микрохирургия глаза
Калужские стоматологи провели онкоскрининг - Телерадиокомпания Ника С 18 по 24 марта в стоматологиях региона провели онкоскрининг. фото: Минздрав Калужской области В Калужской областной клинической стоматологической поликлинике приняли 205 пациентов.
Телерадиокомпания Ника
В Доме музыки 27 марта открылась выставка графики главного архитектора Калуги, первого вице-президента Союза московских архитекторов, члена-корреспондента Российской академии художеств Алексея Комова «Порталы и Маяки».
Калужская неделя
ВСЕМИРНЫЙ ДЕНЬ ПОЭЗИИ - Кремёнковская библиотека В 1999 года ЮНЕСКО провозгласила 21 марта Всемирным днём поэзии – с тех пор этот день наполнен любовью к рифме, гармонии и чувствам, выраженным в строках.
Кремёнковская библиотека
Выставка  «Преобразивший Калугу» - Научная библиотека им. В.Г. Белинского В Краеведческо-информационном центре представлена выставка  «Преобразивший Калугу», посвященную Павлу Тимофеевичу Перминову заслуженному архитектору России, главному архитектору города Калуги в 1964-1984 гг.
Научная библиотека им. В.Г. Белинского